Авторы: Ронья и Lana90
Жанр: стёб
Рейтинг: ну не знааааю
Посвящается ляпам Дюма, женщинам, способным терпеть любую боль в салонах красоты, и автору вот этой картинки:
Нетопорная работа
Палач не знает роздыха!..
Но все же, черт возьми,
Работа-то на воздухе,
Работа-то с людьми.
(с) Владимир Вишневский
Палач был в хорошем настроении. Девка связана, дверь заперта, брат заклеймён (и кто только придумал, что родственников клеймить и казнить нельзя?! как будто кто-то заклеймит брата, лучше, чем он сам! полдня в ногах у начальства валялся! разрешили...), теперь самое время клеймить братову зазнобу... Клеймение было его любимой процедурой. Другие буднично ставили клейма, положенные по указу, без малейшей выдумки! Подумать только! Вместо заморских рун у брата могла появиться скучная буква "v"! Эх, конечно, могут и наказать, пожурить за самоуправство или того хуже, ну да кто ж из начальства смотрит, что там у клеймённого отпечатывается? Зато зэки как потом удивляются! Вот где смех-то!!! Так что он с этой работы нескоро уйдёт, нескоро... Палач радостно хлопнул девку по крутому бёдрышку и развязал ей рот.
- Сейчас будет самое интересное! Готова? Ой, ну не могу, рот-то как открыла! Хааа! Не, не надейся! Такого меня заслужить надо, не-не-не! Ща мы с тобой клеймо выбирать тебе будем и без клейма не отпущу, не думай даже! Ты хоть посмотри, сколько их у меня! А, наборчик-то? Сама-то что удумаешь? Может цветочек тебе?
Невестка с удивлением разглядывала предложенный набор. По правде говоря, ей тоже улыбнулась идея получить вместо обычного клейма что-нибудь действительно экзотическое. На простом цветочке останавливаться не хотелось, тем более что набор палача был действительно огромным. Обычное, и, по правде говоря, неинтересное клеймо можно было заменить ёлочкой, розой, ирисом, китайским драконом, загадочными письменами на древнеегипетском языке и даже какой-то оскаленной физиономией. Анна чувствовала, что глаза у неё разбегаются.
- Может, розочку? - спросила будущая миледи, слегка покраснев. - Ветров?
- Хммм... Можно и розочку... - палач задумчиво присмотрелся к собственноручно выкованной розе ветров. Ею как-то раз пришлось клеймить моряка, собственно тот моряк и предложил её сделать - Чой-то тебя на путешествия потянуло, никак в монастыре засиделась, а? - он подмигнул симпатичной монашке. Вкусы с братом у него никогда не совпадали, но то, что девка оказалась с пониманием и к делу подошла с выдумкой, ему понравилось!
Анна, однако, всё ещё не решила, какое клеймо будет смотреться лучше. Ей, по правде говоря, нравились ещё лилия, ёлочка и какой-то таинственный знак, напоминавший по форме юлу.
- Неужели полагается только одно клеймо? - спросила невестка. - Мне вот и это нравится, и вот ещё эти два...
У палача чуть слёзы на глаза не навернулись - он наконец-то встретил подлинного ценителя! Как же мало тех, кто понимает, что его работа не топорная!
- Законы-законы... Очень нам нужны их законы! Я тебе сколько захочешь их сделаю! А ещё могу рисуночек из шрамов, какой придумаешь, и татуировку. Что, не рассказывали в монастыре, что такое "татуировка"? Картинки у моего брата помнишь? Только не говори, что не видела, я ж ему их где только не сделал, он на каждый день крещения просил! А из шрамов вроде как у меня вот тут на руке получаются... Так вот, если что в голову придёт, ты не стесняйся! Говори! А я пока розочку разогревать буду... Ветров...
Что и говорить, фантазия у Анны всегда была богатой. В голове стали появляться самые невероятные идеи, тем более -- в жизни выдалась единственная возможность привести их в исполнение. Покосившись на раскалённую "розу ветров", невестка заявила уже уверенно:
- А можно ещё, к примеру, своё имя? "Анна" крупными буквами? Рядом с "Анной" - ракушку, а под ракушкой - коралл. Ещё бы взять лилию... Но только небольшую. Можно?
Выполняя одну просьбу за другой палач впервые в жизни чувствовал, что готов повесить брата за то, что такая девчонка досталась ему! Давно он не работал с таким вдохновением и с такой поддержкой со стороны... хм... клиента. После он долго махал платочком вслед разукрашенной паре...
А спустя несколько лет, сидя в амьенском погребе, бывший граф де Ля Фер рассказывал другу удивительную историю...
- И тогда я увидел на её белоснежном плече... - рассказывал Атос.
- Клеймо! - воскликнул д*Артаньян.
Атос вздохнул и налил себе ещё вина.
- Если бы клеймо... - проговорил бывший граф упавшим голосом. - По меньшей мере, десять подобных украшений! Лилия, роза... гм... ветров, ракушка, коралловая ветвь, ещё какие-то каракули... Эта женщина была чудовищем, дорогой мой д*Артаньян! Боюсь представить, сколько преступлений... Сколько преступлений она совершила! - Атос вздохнул.
***
- О, - восклицала миледи, - брат мой! Знаешь ли ты, что сделал этот презренный герцог Бекингем?
Фельтон слушал в недоумении. Надо сказать, его весьма удивляла история, рассказанная "сестрой". Не менее удивляли его и клейма, красовавшиеся на плече юной узницы. Нет, одно клеймо смотрелось бы гораздо более по-человечески, чем десяток оных. Плеч для росписи не хватало, поэтому руки Анны были тоже в драконах, надписях и рунах.
- Что же сделал Бекингем?- спросил Фельтон.
- Негодяй, видимо, созвал всех палачей, которых только знал, - тихо отвечала миледи, - И приказал им каждому заклеймить меня. О, порочащее железо палача ровно десять раз впивалось мне в руки и в плечи! Этот дракон издревле означал распущенность и ужасный нрав женщины...
- Но для меня он означает истинную сущность Бекингема! - вскричал бедный пуританин.
Теперь Фельтон просто кипел негодованием и был уверен, что уж наверняка отомстит герцогу за этого ангела, заклеймённого дьявольскими символами. Пуританин, шатаясь, вышел из комнаты Анны, нечаянно (а может, и нарочно) налетев на шедшего впереди лорда Винтера. Ночью Фельтону снились драконы, Бекингемы и прочая нечисть.
***
Лунная ночь в Армантьере совсем не дышала безмятежностью.
- А... Почему вы в маске? И так же ночь и...
- А почему бы и нет?! Почему всякие актёришки могут носить маски, а я подлинный человек искусства не могу?!!! Или мастерство кривлянья выше моего мастерства высвобождения души из тленной плоти? Или может по-вашему...
- Хорошо-хорошо, как вам удобнее, оставайтесь в маске!
- Ну уж нет! Не хотите изящества, так я сниму её!
Французы и англичанин вздохнули с облегчением. Но ненадолго.
- А что это у вас?
- Как это что?! Орудия моего труда! Топор, меч, кинжал, пила, нить, капкан... А вот эта заморская штука называется сюрикен. Как я понимаю, заказ - обезглавить? Так должен же быть выбор!
Заказчики дружно пожали плечами. Ремесло палача казалось им всё более и более сложным. Никогда раньше они об этом не задумывались.
- Давайте что ли мечом её, надёжнее, - предложил практичный англичанин и тут же пожалел об этом.
- Её? Это будет девчонка? А красивая? И что, вот так просто мечом? Как же можно! Может сначала разделить позвонки стилетом, а потом...
Палач говорил всю дорогу, а его слушателей, несмотря на военный опыт, постепенно начинало мутить. В описании палача их затея всё меньше походила на казнь и всё больше им хотелось, чтобы поскорее всё закончилось. Хотя иногда их посещали мстительные мысли расправиться с убийцей и развратницей (а судя по клеймам и ещё чёрт знает кем) так, как того хочет палач.
- Вот та, которую нужно казнить.
- Казнить?! Эту?? Да я сейчас тебя самого казню! Это ж Анюта! Мой лучший клиент! Э! Анюта! Узнаёшь меня?
- Лилльский палач! Лилльский палач! - закричала презренная женщина, кидаясь ему на шею.
- Анютка, золотце, я письмо твоё получил! Что, здорово пригодились клеймушки-то наши, а? Я тебе ещё сделаю! Любых, каких сама захочешь! Только нарисуй, а я выкую и так поставлю, что ты ещё десять бэкингемов на тот свет спровадишь! Эх, ты одна меня ценишь, а прочие только нанимают...
Поражённые заказчики сначала молча наблюдали за этой сценой, но одновременно с тем, как пара выходила из дома, они вышли из оцепенения.
- Клейма... Но же заплачено не за клеймение...
- Позвольте, что же это?! Господа, мы же совсем позабыли... Возьмите, вот вам плата за исполнение приговора!
Палач мрачно обернулся.
- Я не исполняю своё ремесло так, как просили вы. Я исполняю мой долг, а мой долг творить искусство! Верно, Анечка? Теперь и они это знают.
И он бросил золото в реку.